Главная Следствие вели с... Леонидом Каневским Криминальная Россия Следствие ведут знатоки Выступления Михаила Задорнова Перейти на полную версию сайта
Одноклассники! В Мой Мир |
Смотреть Волга-Волга (1938)
|
|||||||||||||||||||||||||||||||
«Во́лга, Во́лга» — советская музыкальная комедия режиссёра Григория Александрова, премьера которой состоялась 24 апреля 1938 года. История созданияФильм «Волга, Волга», работа над которым велась создателями более четырёх лет, является «эпическим» полотном о жизни и достижениях Советского Союза конца 1930-х годов, своего рода киносимволом той эпохи.[1] Комедия «Волга, Волга» была любимым фильмом Сталина. Поводом для создания сценария фильма послужила история, которая произошла с Александровым, когда он работал над своей первой самостоятельной картиной «Весёлые ребята». В то время, в середине 1930-х годов в стране проводилось большое количество конкурсов, творческих слётов, олимпиад и других подобных мероприятий, целью которых было наглядно продемонстрировать правдивость сталинского тезиса «Жить стало лучше, жить стало веселее». На одном из таких смотров художественной самодеятельности режиссёр познакомился с талантливой деревенской девушкой, которую ее начальство, несмотря ни на какие уговоры, не отпускало в столицу для участия в съёмках. Этот случай запомнился Александрову, он решил отразить его в своей ленте, чтобы высмеять бюрократов, мешающих своим подчиненным реализовать их творческий потенциал, и вскоре воплотил свой замысел в жизнь. «В то время появился лозунг „Биться за самодеятельность“», — писал в своих мемуарах режиссёр. «Самодеятельному творчеству масс уделялось большое внимание. А многие не понимали его значения как формы общественной деятельности, как одного из путей направления энергии и инициативы народа в творческое русло. Главным препятствием на пути самодеятельности, как указывалось, был бюрократизм» — цитата режиссёра. СюжетСобытия фильма разворачиваются вокруг небольшой провинциальной группы артистов из города Мелководска, которые направляются в Москву на конкурс художественной самодеятельности под названием «Московская Музыкальная Олимпиада». Большинство сцен фильма происходят на колёсном пароходе, плывущем по Волге. Главными в этой группе артистов являются: письмоносица по прозвищу «Стрелка» (Любовь Орлова — жена режиссёра Александрова) из самодеятельного ансамбля, исполняющего народную музыку) и Алексей Трубышкин (Андрей Тутышкин), руководитель симфонического оркестра, играющего классическую музыку. Алексей хвалится Стрелке своей игрой на трубе, а Стрелка исполняет песню, которую якобы сочинила Дуня и просит его оценить эту песню. Алексею не нравится песня и они ссорятся. Всё это происходит на пароме, который сломался на реке по вине лоцмана (Владимир Володин). Стрелка на этом пароме везла телеграмму — молнию: начальнику управления мелкой кустарной промышленности города Мелководска — Бывалову (Игорь Ильинский), бюрократу и карьеристу, мечтающего о службе в Москве. Пришлось эту телеграмму зачитывать с парома. Оказалось, что в ней содержалось приглашение в Москву на Музыкальную Олимпиаду. Но Бывалов был уверен в том, что в Мелководске нет талантов, которые могли бы достойно выступить на конкурсе такого высокого уровня. Однако Стрелка и Алёша настаивают, чтобы выступление состоялось. Перед Бываловым стали показывать свои вокальные способности артисты Мелководска. Из-за каждого угла на него то и дело выскакивали танцоры, гармонисты или ложкари, а на площади его оглушил фанфарами оркестр Трубышкина. Даже милиционер (Алексей Долинин), к которому в отчаянии обратился за помощью Бывалов, вместо обычного свиста начал извлекать из своего свистка соловьиные трели. В конце-концов Алексей нашел правильный подход к Бывалову, предложив отправить своих музыкантов под его, Бывалова, «чутким руководством» на пароходе «Севрюга». Но и Стрелка, не желая уступать первенство Алексею, собрала своих соратников и окольными путями стала пробираться в столицу, чтобы представить песню о Волге (которую она написала сама, но всем сказала, что это песня Дуни) на суд жюри и зрителей смотра. Её коллектив идёт, едет и плывёт окольными путями — сначала пешком, потом на плотах, а затем — на старинном, чудом державшемся на плаву парусном судне. Оба судна садятся на мель, по вине лоцмана. Тем не менее, парусное судно нагоняет бываловский пароход. В дороге Стрелка, вместе со своими друзьями, разучивала песню о Волге. Руководители ансамблей нечаянно меняются местами, и оба коллектива принимают решение совместно исполнять на олимпиаде песню Стрелки о Волге. Музыканты симфонического оркестра записывают мелодию на именных листках Бывалова. Во время шторма листки улетают. Песня немедленно обретает оглушительную популярность, а Стрелку товарищи обвиняют в плагиате. В Москве Бывалова считают автором песни, однако он вынужден признаться и организовать поиски Дуни, так как все считают, что это она автор песни. На Олимпиаду привозят всех Дунь из Мелководска, все они показывают свои таланты: поют и пляшут, но автора среди них нет. Затем Стрелка признаётся в авторстве песни и получает заслуженную награду на Олимпиаде. В ролях
Съёмочная группа
Музыка и песни
Песни из кинофильма иногда транслировались по радио, включая всесоюзное радио. Музыка и песни из кинофильма выпускались на грампластинках «Грампласттрест» Московским и Апрелевским заводами. С середины 1960-х выпускались на пластинках фирмой «Мелодия». Позднее, песни из фильма выпускались на аудиокассетах (в СССР — на кассетах «Свема»). СъёмкиФильм снимался в различных местах: Москва, Камышин Волгоградской области (там снимался Мелководск), Горький, Сарапул, верховья реки Чусовой, Волга в районе Жигулей, Московское море, только что открытый канал Москва - Волга, Химкинское водохранилище. Пароход «Севрюга» для фильма строился в рабочем посёлке Ветлужский, ныне Нижегородской области. Фотография строительства парохода находится в Краснобаковском краеведческом музее. По свидетельству Любови Орловой, название фильма было взято из русской народной песни «Стенька Разин» («Из-за острова на стрежень…»), которую напевал режиссёр Александров, катаясь на лодке вместе с Чарли Чаплином в бухте Сан-Франциско. Чаплин в шутку предложил Александрову назвать его новый фильм «Волга, Волга». Александров отнёсся к этому предложению серьёзно и действительно так и назвал свой новый фильм. Сценарист фильма Николай Эрдман незадолго до начала работы над сценарием вернулся из политической ссылки. Так как он не имел права жить в крупных городах, то поселился в Калинине, куда Александров приезжал к нему для работы над сценарием. Оператор, снявший большую часть картины — Владимир Нильсен, ещё до завершения съёмок был арестован по обвинению в шпионаже и вскоре расстрелян. Картина подвергалась редактированию. В 1950-е годы из негатива фильма были изъяты кадры с памятником Сталину на канале «Москва—Волга». «Восстановленная» версия 1961 года содержит новые начальные титры, а также частично обновлённые пояснительные титры в самой картине. В версии 1961 года сокращён один из эпизодов (пробег Стрелки по палубе корабля), поскольку зритель в этот момент видит на теплоходе крупного размера название «Иосиф Сталин». В обоих вариантах (1950-х годов и 1961 года) добавлена фирменная заставка киностудии «Мосфильм». После того, как в СССР в 1985 году началась очередная антиалкогольная кампания, из фильма вырезали более половины песни «Водовоз», что видно по непоследовательности действий в кадре (Бывалов сидит облитый водой раньше, чем на него ее плеснули). В собрании стихотворений В. Лебедева-Кумача и других сборниках советских песен текст приводится в полном, неурезанном виде Гидросамолёт показанный в фильме — американский гидросамолёт Sikorsky S-43 «Бэби Клиппер». Всеволод Санаев сыграл в картине двух персонажей, участников двух конкурирующих музыкальных коллективов — играющего на пиле «окающего» бородатого лесоруба из самодеятельного ансамбля Стрелки и одного из музыкантов оркестра Алексея. Галерея
НаградыВ 1941 году фильм «Волга, Волга» был удостоен Сталинской премии первой степени. КритикаВ воспоминаниях Вениамина Смехова говорится:
Режиссёр фильма Григорий Александров рассказывал историю о том, что в 1942 году Сталин пригласил посла США Гарримана и прибывшего в СССР помощника президента Гарри Гопкинса посмотреть вместе с ним фильм «Волга, Волга». Гостям фильм понравился, и Сталин, якобы в знак особого расположения, подарил через Гопкинса президенту Рузвельту копию фильма. Рузвельт посмотрел фильм и не понял, почему Сталин прислал именно его. Тогда он попросил перевести слова песен. Когда прозвучала песня, посвящённая пароходу «Севрюга»: «Америка России подарила пароход: / С носа пар, колёса сзади, / И ужасно, и ужасно, / И ужасно тихий ход», он воскликнул: «Вот теперь понятно! Сталин упрекает нас за тихий ход, за то, что мы до сих пор не открыли второй фронт». По другой версии, Рузвельт подумал, что это намёк на низкое качество поставок по ленд-лизу. Однако биограф Орловой — Александр Хорт сомневается в достоверности данного эпизода: «Следует заметить, что, возможно, перед нами очередная легенда, рассказ этот исходит от Григория Александрова, воспоминания которого не отличаются большой правдивостью». Биограф рассказывает, что киновед Валерий Головской в своё время пытался найти в американских архивах документальные подтверждения просмотра фильма Рузвельтом, и не смог их обнаружить.
Майя Туровская "Волга-Волга и ее время"
В истории советского кинематографа музыкальной комедии Григория Александрова "Волга-Волга" во всех случаях обеспечено почетное место. В ортодоксальной истории советского кино — как одной из лучших кинокомедий, удостоенной Сталинской премии I степени. В пересмотренной истории — как одного из самых веских доказательств "оглупления" народа, иллюстрацией циничного сталинского лозунга "Жить стало лучше, жить стало веселее".
[…] В "деле" "Волги-Волги" есть два безусловно отягчающих обстоятельства. Во-первых, личный, по-видимому, заказ Сталина, о котором Г. Александров со свойственным ему простодушием сообщил корреспонденту "Вечерней Москвы": "Вслед за нашими фильмами "Веселые ребята" и "Цирк" перед нами была поставлена задача: создать комический фильм без лирических и мелодраматических отступлений". Если учесть, что работа началась в 1936 году, фильм вышел на экраны в 1938-м, а Сталинскую премию он получил в 1941-м, то смысл сталинского заказа станет очевидным.
[…] Обычно сегодняшняя "презумпция виновности" исходит из того, что картина не соответствует правде жизни: "в то время, как... — художники говорили совсем другое". "Волга-Волга", сделанная в конце 30-х, может претендовать едва ли не наибольший угол отклонения
[…]. Несколько анонсов "Волги-Волги", равно как и документы приемки картины, могут поставить в тупик любого историка искусства. Чешский анонс: сценарий Н. Эрдмана, М. Вольпина, Г. Александрова, оператор В. Петров. Немецкий: режиссура Г. Александрова, камера В. Переславцева. Итальянский: сценарий и режиссура Г. Александрова, оператор Б. Петров. В подлиннике приемки фильма указан автор сценария и режиссер Г.Александров, операторы В.Петров и В. Переславцев; в Аннотированном каталоге (1961) — авторы сценария М. Вольпин, Н. Эрдман, Г. Александров, главный оператор Б. Петров. Зато в многочисленных отчетах прессы со съемок мы не найдем ни Петрова, ни Переславцева, но прочитаем, что режиссер — Г. Александров, его сорежиссер и шеф-оператор В. Нильсен (или "орденоносец Нильсен"). […] Так что реальное положение дел окончательно запутывается. Но все становится на свои места, если вспомнить, что фильм снимался в годы репрессий, и оптимистическая "Волга-Волга" в этом смысле не представляла исключения.
[…] Г. Александров снимал "Веселых ребят" по сценарию Н. Эрдмана и В. Масса, оператором был В. Нильсен. Н. Эрдман был к этому времени автором знаменитого "Мандата", поставленного на сцене Театра имени Вс. Мейерхольда, и запрещенной уже пьесы "Самоубийца". Готовый спектакль Мейерхольда был снят с репертуара в результате посещения правительственной комиссии во главе с Л. Кагановичем. Заступничество режиссера, как и К. Станиславского (он тоже мечтал поставить "Самоубийцу"), не помогло. А во время съемок "Веселых ребят", когда авторы были в экспедиции, В. Качалов на кремлевском приеме в присутствии Сталина, будучи в подпитии, неосторожно прочитал одну из басен Н. Эрдмана (иногда их приписывают В. Массу). В результате прямо со съемок оба автора были препровождены в Сибирь, в Енисейск, в высылку (дело было еще сравнительно раннее). Получив поражение в правах, Н. Эрдман затем поселился недалеко от Москвы (-100 км), в Калинине, вместе с М. Вольпиным, которого выпустили из лагеря.
[…] у Александрова были заведомо опальные авторы, которые в Москве могли появиться только нелегально. […] когда съемки фильма подходили к концу, В. Нильсен был арестован. […] По свидетельству М. В. Мироновой — замечательной актрисы, роль которой (она играла секретаршу Бывалова) уже в монтаже была сведена к минимуму, дабы не соперничала с Орловой, — во время съемок был арестован и очень уважаемый директор картины Захар Дарецкий.
И даже все эти экстраординарные события на судьбу фильма не повлияли, он был доведен до конца, хотя поначалу отнюдь не признан шедевром. В заключении политредактора (протокол N. 538/38 от 11 апреля 1938 года) сказано: "Художественный уровень к/ф невысок. К/ф крайне растянут, в него много введено шаблонных комических ситуаций, совершенно ложно показана сцена на олимпиаде в конце к/ф". И предложено: "Сократить всю 11-ю часть (конец к/ф). Убрать сцены суматохи на олимпиаде; сдергивания капитаном брюк со Стрелки; всю сцену объяснения Стрелки с Алешей под столом; падающий стол; бегающий председ. с призом".
Надо отдать справедливость режиссеру, он не пожертвовал ни брюками, ни сценой под столом. Но кое-чем он поступился.
Так, в воспоминаниях Вениамина Смехова есть такой эпизод, рассказанный ему Николаем Эрдманом: "Да, когда фильм был готов и его показали Сталину, еще без титров, то Гриша приехал ко мне, где я сидел, — в Калинин. И он говорит: "Понимаешь, Коля, наш с тобой фильм становится любимой комедией вождя. И ты сам понимаешь, что будет гораздо лучше для тебя, если там не будет твоей фамилии. Понимаешь?" И я сказал, что понимаю..."
[…] Обращаясь сегодня к "Волге-Волге", я […] нахожу ее одной из самых бурлескных лент советского кино, самопародией жанра, хотя меньше всего хочу заподозрить в этом достаточно благонамеренного, но, может быть, не слишком проницательного Г. Александрова.
[…] Принято считать, что фильм "Волга-Волга", согласно исходной аннотации, "рассказывает о богатстве и расцвете народных талантов в нашей стране. В пределах этой темы он сатирически высмеивает бюрократизм, косность, карьеризм". На самом деле город Мелководск, изображенный в первой половине ленты, — одна из самых удивительных пародий нашего кино. Ведь что на двадцатом году советской власти мы застаем в Мелководске? Поголовный расцвет народных талантов и повсеместный идиотизм существования. Не знаю, сочинил бы современный абсурдист такое захолустье в годы пятилеток? В городе практически не знают, что такое телеграф. Вспомним, веселая Стрелка везет телеграмму о смотре самодеятельности Бывалову. Этот быстрый вид связи упирается в самый медленный вид транспорта — паром, который к тому же застревает посреди реки, и телеграмму приходится передавать "из уст в уста", как в старину: до Мелководска цивилизация не добралась. Известие о телеграмме везет официальному объекту сатиры, Бывалову, на телеге с бочкой водовоз. На знаменитый "удивительный вопрос: почему я водовоз?" приходится ответить: потому что в городе Мелководске нет не только телеграфа, а и водопровода, и даже примитивной колонки. Не менее знаменитая игра И. Ильинского и М. Мироновой обнаруживает и другое недоразумение: единственный в городе телефон, проведенный из кабинета Бывалова в гараж, даже в таком виде не работает и требует, как и телеграф, голосовой связи. Весь город занят одним: песнями и плясками […]. Ни одно учреждение в городе не занято своим делом: в местном "Нарпите" не кормят, дворник не следит за домом — все население поет и пляшет под руководством неутомимой Стрелки (письма, естественно, второстепенны для нее). Музыкальная контаминация классики и балалайки, блестяще осуществленная И. Дунаевским, в высокой степени пародийна.
[…] в "Волге-Волге" пародия впервые обращена на то "священное чудовище", каким всегда было то, что принято называть "народом".
[…] Безоблачная праздничность александровского экранного кича, наложенная на структуру, вовсе не безобидную по своему смыслу, не только в свое время сделала картину "проходимой" (хотя к ней пришлось приложить дидактический эпилог), но в диахроническом аспекте увеличила ее пародийность, граничащую с абсурдом.
[…] В заключение привожу слова М. В. Мироновой, друга Масса и Эрдмана: "Выслан был Володя Нильсен — оператор картины, и выслан был во время съемок Захар Дарецкий — один из лучших директоров. Люди пропадали. Причем бывало так: вы сидите втроем, вы и ваши хорошие знакомые. Один из них рассказал анекдот. Ваш знакомый рассмеялся, а вы нет. На следующий день знакомого нет. Кто из нас донес? Может быть, где-то подслушивание было. У Менакера всегда портфельчик был в прихожей — зубная щетка и все такое. Так что из нашей картины постепенно исчезали люди. Доснимал, по-моему, уже Петров. Александров не был очень смелым человеком, как вы знаете. И если бы он понял — я, между прочим, об этом и тогда думала, — если бы он понял, может быть, даже и не стал бы это снимать: сумасшедшая самодеятельность, которая там была, — это же все пародийно. Потом вот эти теплоходы, корабли... Роли моей не стало, ее Александров вырезал — это была параллельная Орловой романтическая линия, влюбленность в Тутышкина, так, конечно, было нельзя. Захар Дарецкий пропал еще в экспедиции. Он был знаменитый директор. Приехал другой. В том, что сценарий сотворялся пародийно, я не сомневаюсь. Но если бы Григорий Васильевич это понимал, он этого не сделал бы, и мы об этом говорили с Массом. Владимир Захарович потом говорил: "Александров не был настолько смел, чтобы сделать это понимая". Так он говорил, когда уже вернулся...
О музыке в фильме «Волга-Волга»
[…] [в картине «Волга-Волга»] уже не просто песня, а сложная музыкальная композиция. Речь идет о своеобразной симфонической картине, на фоне которой происходит «идейная» обработка бюрократа Бывалова. Бывалов не хочет замечать, что в его городе кипит творческая жизнь, что кругом непочатый край самых разнообразных талантов. Группа молодежи, отчаявшись в попытках переубедить его […] решается на крайние меры.
Импровизированным парадом встречает город Бывалова, куда бы тот ни пришел. Танцоры, акробаты, фокусники, певцы, музыканты всех «родов оружия» подстерегают его на каждом шагу. Бывалову некуда укрыться от этой художественной атаки. Дунаевский создает на фоне этого сюжетного куска разнохарактерную «свистопляску», в которой присущая ему музыкальная изобразительность находит особенно яркое выражение.
[…] одна музыкальная тема сменяет другую, в свою очередь, уступая место новой. Режиссерский монтаж идет рука об руку с музыкальным, в котором оркестровая ткань неожиданно меняется, наплывает новая музыкальная тема при все большем убыстрении темпа.
ЯНКОВСКИЙ М. Исаак Иосифович Дунаевский. М., 1940.
|