Смотреть Секретарь райкома (1942)

Секретарь райкома

Жанр	военная, драма
Режиссёр	Иван Пырьев
Автор сценария	Иосиф Прут
В главных ролях	Михаил Жаров Марина Ладынина Михаил Кузнецов Борис Пославский Василий Ванин
Оператор	Борис Арецкий Валентин Павлов
Композитор	Борис Вольский
Кинокомпания	«ЦОКС» (Алма-Ата)
Длительность	91 мин.
Страна	СССР СССР
Год	1942
IMDb	ID 0035304
Выход фильма «Секретарь райкома»

«Секретарь райкома» — советский чёрно-белый фильм Ивана Пырьева, снятый в 1942 году. Героическая драма. Фильм перешёл в общественное достояние. Для любой зрительской аудитории.

Батальные сцены созданы в павильоне Александром Птушко.

Фильм отмечен Сталинской премией второй степени (1943, удостоены режиссёр Иван Пырьев, и актер Василий Ванин).

Сюжет

1941 год. Красная армия отступает с боями. В это тяжёлое время секретарь райкома Степан Кочет руководит эвакуацией и уничтожением того, что нет возможности вывезти. Под его руководством организуется партизанский отряд, начинается партизанская война: взрываются мосты, летят под откосы поезда. У немцев отбивают пленного танкиста Орлова, который на самом деле является немецким шпионом.

В ролях

Василий Ванин — Степан Гаврилович Кочет, секретарь райкома
Михаил Астангов — полковник Макенау, фашист
Марина Ладынина — Наташа, связистка
Михаил Жаров — Гаврила Федорович Русов, дед Саши
Михаил Кузнецов — Саша Русов
Борис Пославский — Семён Абрамович Ротман, инженер, начальник электростанции
Виктор Кулаков — Орлов, шпион, немецкий лейтенант Герман Альбрехт
Евгений Григорьев — Василий Глущенко
Инна Фёдорова — секретарь Кочета
Александр Антонов — Александр Павлович Потапенко, командир отряда
Николай Боголюбов — командир Красной Армии
Анатолий Алексеев — Смоляк, партизан
Александра Данилова — партизанка
Пётр Любешкин — Федюшин, партизан
Евгений Немченко — Седов, партизан
Иван Рыжов — партизан
Константин Старостин — партизан
Валентина Телегина — Дарья, партизанка
Владимир Уральский — две роли: Некрасов и Клетнюк, партизан
Николай Хрящиков — Аникеев, партизан
Георгий Георгиу — адъютант Макенау
Григорий Шпигель — Фогель, фельдфебель
Елизавета Кузюрина — колхозница
Константин Сорокин — старик в избе
Татьяна Говоркова — хозяйка избы
Софья Левитина — женщина на опознании
Пётр Соболевский — эпизод

Творческая группа

Режиссер: Иван Пырьев
Автор сценария: Иосиф Прут
Операторы: Валентин Павлов, Борис Арецкий
Художник-постановщик: Алексей Уткин
Композитор: Борис Вольский
Звукорежиссер: Вячеслав Лещев

В фильме «Секретарь райкома» была сделана попытка перейти к главным проблемам времени.

На примере «Секретаря райкома» ясно видно, как мучительно труден, противоречив был путь киноискусства к воплощению действительности военного времени. Какая острая борьба происходила в кинематографе между канонами прошлого и новыми задачами, поставленными эпохой.

Работа над «Секретарем райкома» начиналась в январе 1942 года в очень сложный момент для Алма-Атинской студии. Из десяти полнометражных картин, запущенных в производство, ни одна не была готова. От кинематографии ждали фильмов о войне, а сценарий Прута, принятый к постановке, с октября 1941 года лежал без движения. И нужно вспомнить об этом, учесть скудость постановочных возможностей студии, чтобы оценить по достоинству решение Пырьева, взявшегося за сценарий, от которого отказался другой режиссер, и за шесть месяцев сделавшего первый полнометражный фильм, посвященный Отечественной войне.

И. Прут писал «Секретаря райкома» летом и ранней осенью 1941 года, когда партизанская война только разгоралась и представления о ней у писателя, жившего в Москве, а потом в Алма-Ате, могли быть самые смутные. Это неизбежно сказалось в сценарии и фильме.

Первая сцена эвакуации города захватывала своим драматизмом: зарево боя, языки пламени над крышами домов, рушащиеся стены... бесконечный поток беженцев, молча, спешно уходящих от врага на восток. Объектив выхватывает наскоро связанный узел на плече у старика, тачку, нагруженную случайным скарбом, измученное серое лицо женщины — чувствовалось, все это не только известно понаслышке, но пережито. Поток катится мимо угла разрушенного дома, вливается в другую улицу — и вдруг крупно вывеска: «Районный и городской комитет ВКП(б)». Часовой, неподвижно застывший у входа, контраст лихорадочной спешки эвакуации и сосредоточенной работы в райкоме.

Здесь впервые появляется секретарь райкома Кочет. Артист В. Ванин своим исполнением заставляет вспомнить коменданта Кремля Матвеева из дилогии о Ленине. Та же стремительность и легкость движений, та же быстрота реакций и категоричность в решениях, тот же волевой напор.

Кочет был показан в ситуации, когда не время рассуждать, нужно действовать. И он яростно отчитывал кого-то по телефону, давал последние наказы уходящим на восток, готовил ядро будущего партизанского отряда. Это был партийный организатор, умеющий удержать в руках все нити руководства даже в самый тяжкий момент. И пусть его спор с инженером Ротманом, не находящим в себе сил взорвать электростанцию, был несколько прямолинеен, излишне шумен — в их конфликте была человеческая правда, была истина тех горестных ощущений, которые переживали сотни тысяч людей, своими руками уничтожавшие работу десятков лет.

Пырьев стремится уже в начале картины столкнуть две темы — нашествия и сопротивления. Поднимаются над городом виселицы, расстреливаемые люди беспомощно протягивают руки, полковник Маккенау со свирепым лицом командует: «Огонь!» — и горький дымок разрухи стелется над развалинами.

А следом резкий монтажный стык: партизаны дают клятву мести, и как комментарий к их клятве на экране показывается взрыв моста, пожар нефтехранилища, поджог биржи труда. Это сделано с темпераментом и гневом. Тем острее ощущается здесь внутренняя односложность самих решений. [...]

В ряде работ (в частности, в «Очерках по истории советского кино») авторов «Секретаря райкома» упрекают в излишнем увлечении острыми сюжетными поворотами, в налете детектива и мелодрамы, несколько мешающем выявлению главного смысла, главного содержания фильма. Так, газета «Литература и искусство» в рецензии на фильм отмечала, что «сюжет фильма не нуждался в дополнительном обострении стертыми приемами авантюрно-приключенческой ленты». Думается, что как раз нуждался. Во многих произведениях о партизанской войне, таких, как «Люди с чистой совестью» П. Вершигоры, сюжетная канва весьма ослаблена, боевые действия проходят по большей части фоном. Автора обступают люди с их поисками своего места, своей судьбы на войне, с их вспоминаемым прошлым и угадываемым будущим, с неожиданными как будто алогичными поступками, за которыми открываются неизвестные ранее, обнаженные войной драмы.

Авторам «Секретаря райкома» еще неизвестно психологическое состояние людей, оставшихся в тылу врага, индивидуальные, а не общепонятные мотивы происходивших конфликтов. Организован отряд, создан партизанский лагерь, — что показывать дальше? Страшно оставить героев наедине с их мыслями в их быту, в их мечтах. «Про это» пока неизвестно. Поэтому персонажи «Секретаря райкома» все время должны действовать в острых коллизиях, сочиненных сценаристом. [...]

Интересно проследить, как мысль режиссера и сценариста, не находя опоры в реальном, в конкретном, постепенно все отчетливее входит в русло канонических приемов и решений. Так появляется шпион, к спасительной помощи которого часто прибегал кинематограф 30-х годов, когда конфликт угасал, а действие останавливалось. И, возникнув в середине картины, мнимый Орлов прочно утверждается па первом плане, оттесняя назад даже самого Кочета. [...]

Ванин изображает перед фашистами дремучего мужичка-полуидиота. Опять-таки мотив, заимствованный из прошлого, — такого жадного простачка разыгрывал комендант Кремля Матвеев перед заговорщиками в фильме «Ленин в 1918 году». Здесь этот мотив развивается, доводится до фарсового звучания. Великолепный артист Ванин ведет действие в двух планах: он ест курицу руками, громко икает, вытирает руки о скатерть, испуганно исподлобья смотрит на полковника Маккенау — Астангова, а затем благодушествует, разомлев от обильной еды. И лишь временами из-под опущенных век — оценивающий, холодный, острый взгляд. Но, конечно, при всей тонкости исполнения Ванина весь этот эпизод был сделан согласно условной природе приключенческого жанра, так же как последующий побег Кочета, когда он, схватив пистолет Маккенау и погрозив ему, выскакивает в окно и удаляется, минуя все кордоны. [...]

Главную ценность фильма исследователи кино военных лет видят в образе Степана Кочета — партийного руководителя, вожака масс. Действительно, Ванин хорошо исполнял роль в пределах, очерченных сценарными ситуациями. Его герой подкупал спокойным мужеством, дерзкой быстротой решений, сметливостью. Но сценарий заставлял его действовать в коллизиях слишком условных, чтобы поверить и достоверность самого Кочета.

ХАНЮТИН Ю. Ванин и другие // Предупреждение из прошлого. М., 1968

В фильме «Секретарь райкома» была сделана попытка перейти к главным проблемам времени. На примере «Секретаря райкома» ясно видно, как мучительно труден, противоречив был путь киноискусства к воплощению действительности военного времени. Какая острая борьба происходила в кинематографе между канонами прошлого и новыми задачами, поставленными эпохой. Работа над «Секретарем райкома» начиналась в январе 1942 года в очень сложный момент для Алма-Атинской студии. Из десяти полнометражных картин, запущенных в производство, ни одна не была готова. От кинематографии ждали фильмов о войне, а сценарий Прута, принятый к постановке, с октября 1941 года лежал без движения. И нужно вспомнить об этом, учесть скудость постановочных возможностей студии, чтобы оценить по достоинству решение Пырьева, взявшегося за сценарий, от которого отказался другой режиссер, и за шесть месяцев сделавшего первый полнометражный фильм, посвященный Отечественной войне. И. Прут писал «Секретаря райкома» летом и ранней осенью 1941 года, когда партизанская война только разгоралась и представления о ней у писателя, жившего в Москве, а потом в Алма-Ате, могли быть самые смутные. Это неизбежно сказалось в сценарии и фильме. Первая сцена эвакуации города захватывала своим драматизмом: зарево боя, языки пламени над крышами домов, рушащиеся стены... бесконечный поток беженцев, молча, спешно уходящих от врага на восток. Объектив выхватывает наскоро связанный узел на плече у старика, тачку, нагруженную случайным скарбом, измученное серое лицо женщины — чувствовалось, все это не только известно понаслышке, но пережито. Поток катится мимо угла разрушенного дома, вливается в другую улицу — и вдруг крупно вывеска: «Районный и городской комитет ВКП(б)». Часовой, неподвижно застывший у входа, контраст лихорадочной спешки эвакуации и сосредоточенной работы в райкоме. Здесь впервые появляется секретарь райкома Кочет. Артист В. Ванин своим исполнением заставляет вспомнить коменданта Кремля Матвеева из дилогии о Ленине. Та же стремительность и легкость движений, та же быстрота реакций и категоричность в решениях, тот же волевой напор. Кочет был показан в ситуации, когда не время рассуждать, нужно действовать. И он яростно отчитывал кого-то по телефону, давал последние наказы уходящим на восток, готовил ядро будущего партизанского отряда. Это был партийный организатор, умеющий удержать в руках все нити руководства даже в самый тяжкий момент. И пусть его спор с инженером Ротманом, не находящим в себе сил взорвать электростанцию, был несколько прямолинеен, излишне шумен — в их конфликте была человеческая правда, была истина тех горестных ощущений, которые переживали сотни тысяч людей, своими руками уничтожавшие работу десятков лет. Пырьев стремится уже в начале картины столкнуть две темы — нашествия и сопротивления. Поднимаются над городом виселицы, расстреливаемые люди беспомощно протягивают руки, полковник Маккенау со свирепым лицом командует: «Огонь!» — и горький дымок разрухи стелется над развалинами. А следом резкий монтажный стык: партизаны дают клятву мести, и как комментарий к их клятве на экране показывается взрыв моста, пожар нефтехранилища, поджог биржи труда. Это сделано с темпераментом и гневом. Тем острее ощущается здесь внутренняя односложность самих решений. [...] В ряде работ (в частности, в «Очерках по истории советского кино») авторов «Секретаря райкома» упрекают в излишнем увлечении острыми сюжетными поворотами, в налете детектива и мелодрамы, несколько мешающем выявлению главного смысла, главного содержания фильма. Так, газета «Литература и искусство» в рецензии на фильм отмечала, что «сюжет фильма не нуждался в дополнительном обострении стертыми приемами авантюрно-приключенческой ленты». Думается, что как раз нуждался. Во многих произведениях о партизанской войне, таких, как «Люди с чистой совестью» П. Вершигоры, сюжетная канва весьма ослаблена, боевые действия проходят по большей части фоном. Автора обступают люди с их поисками своего места, своей судьбы на войне, с их вспоминаемым прошлым и угадываемым будущим, с неожиданными как будто алогичными поступками, за которыми открываются неизвестные ранее, обнаженные войной драмы. Авторам «Секретаря райкома» еще неизвестно психологическое состояние людей, оставшихся в тылу врага, индивидуальные, а не общепонятные мотивы происходивших конфликтов. Организован отряд, создан партизанский лагерь, — что показывать дальше? Страшно оставить героев наедине с их мыслями в их быту, в их мечтах. «Про это» пока неизвестно. Поэтому персонажи «Секретаря райкома» все время должны действовать в острых коллизиях, сочиненных сценаристом. [...] Интересно проследить, как мысль режиссера и сценариста, не находя опоры в реальном, в конкретном, постепенно все отчетливее входит в русло канонических приемов и решений. Так появляется шпион, к спасительной помощи которого часто прибегал кинематограф 30-х годов, когда конфликт угасал, а действие останавливалось. И, возникнув в середине картины, мнимый Орлов прочно утверждается па первом плане, оттесняя назад даже самого Кочета. [...] Ванин изображает перед фашистами дремучего мужичка-полуидиота. Опять-таки мотив, заимствованный из прошлого, — такого жадного простачка разыгрывал комендант Кремля Матвеев перед заговорщиками в фильме «Ленин в 1918 году». Здесь этот мотив развивается, доводится до фарсового звучания. Великолепный артист Ванин ведет действие в двух планах: он ест курицу руками, громко икает, вытирает руки о скатерть, испуганно исподлобья смотрит на полковника Маккенау — Астангова, а затем благодушествует, разомлев от обильной еды. И лишь временами из-под опущенных век — оценивающий, холодный, острый взгляд. Но, конечно, при всей тонкости исполнения Ванина весь этот эпизод был сделан согласно условной природе приключенческого жанра, так же как последующий побег Кочета, когда он, схватив пистолет Маккенау и погрозив ему, выскакивает в окно и удаляется, минуя все кордоны. [...] Главную ценность фильма исследователи кино военных лет видят в образе Степана Кочета — партийного руководителя, вожака масс. Действительно, Ванин хорошо исполнял роль в пределах, очерченных сценарными ситуациями. Его герой подкупал спокойным мужеством, дерзкой быстротой решений, сметливостью. Но сценарий заставлял его действовать в коллизиях слишком условных, чтобы поверить и достоверность самого Кочета. ХАНЮТИН Ю. Ванин и другие // Предупреждение из прошлого. М., 1968