Смотреть Гвоздь в сапоге (1931)

Описание:
« …гвоздь у меня в сапоге
кошмарней, чем фантазия у Гете!»
Вл. Маяковский

Фильм «Гвоздь в сапоге», снятый в 1932 году молодым режиссером Михаилом Калатозовым, должен был упрочить славу кинематографиста после грандиозного успеха его предыдущей картины «Соль Сванетии».
Однако этот фильм едва не погубил своего создателя…
Сделанный в рамках оборонного заказа, «Гвоздь в сапоге» должен был наглядно продемонстрировать, к каким последствиям может привести недобросовестность в работе, и как незначительная мелочь может повлечь за собой роковые последствия.
Собственно, всё это уже сказано в английском детском стихотворении про то, как «от того, что в кузнице не было гвоздя» оказалась разбита целая армия.
В фильме Калатозова гвоздь-то как раз был – в солдатском сапоге, криво вбитый, отчего и захромал красноармеец, и не смог вовремя доставить донесение, и от этого погиб в газовой атаке боевой бронепоезд со всеми бойцами…
Считается, что фильм «Гвоздь в сапоге» был запрещен по причине того, что в кадр случайно попал военный объект – тбилисский арсенал, и у режиссера два месяца выясняли в тюрьме ГПУ, почему он это допустил.
Времена, правда, были еще «вегетарианские», и Калатозова отпустили, но фильм «лег на полку».
Просматривая сейчас этот фильм, понимаешь, что запрет был связан не с несколькими кадрами – будто на них ножниц нет!
Фильм Калатозова оказался НЕСВОЕВРЕМЕННЫМ, и его пафос, с учетом встававших в то время перед советской властью задач, - опасным.
Тема «бессознательного вредительства» (так формулирует выпуск брака приговор пролетарского суда в фильме) в те дни стремительно заменялась поиском и разоблачением СОЗНАТЕЛЬНЫХ вредителей и шпионов – тому примером «Шахтинское дело», «Процесс Промпартии и Трудовой Крестьянской партии» и другие судилища в преддверии Большого Террора.
И конечно, то, что в фильме обвиняемый в предательстве красноармеец, не только не кается, а, наоборот, бросает в лицо своим обвинителям гневные слова об их вине в гибели бронепоезда, никак не вязалось с реальными «пролетарскими судами», на которых от подсудимых требовалось лишь признание своей вины.
Фильм оказался несвоевременным еще и потому, что неосмотрительно предсказывал (и осуждал) ту звериную ярость, с которой советские люди будут требовать «расстрелять как поганых собак» тех, кого недавно называли своими героями.
А участвующие в суде пионеры с винтовками, разворачивающие плакат «Нам не нужны такие отцы!» - не предчувствие ли это грядущих отречений от «родителей – врагов народа»?
И как легко и охотно откликается зал суда на призыв обвинителя с лицом и повадками Торквемады – «Убить этого гада!»…
Да, случись история с фильмов немногим позже, неизвестно еще, увидели бы мы «Летят журавли», «Верные друзья», «Неотправленное письмо»…
Впрочем, Калатозову долго пришлось «отрабатывать» проявленную к нему «милость» - вплоть до 1956 года, когда вышел его панегрик «славным чекистам» - «Вихри враждебные».
Фильм «Гвоздь в сапоге» примечателен не только своим сюжетом, но и его визуальным воплощением. И здесь следут назвать имя оператора Шалвы Апакидзе (Афакидзе), чья работа в этом фильме и сегодня поражает экспрессивной композицией кадра, неожиданностью и смелостью ракурсов, живописной, даже несколько «щегольской» работой со светом и тенью. Увы, ни в «Кинословаре», ни в Интернете мне не удалось найти биографических данных этого замечательного мастера, работавшего с такими режиссерами, как Давид Рондели, Сико Долидзе, Михаил Чиаурели – цветом грузинского кинематографа 30-х годов.
Последняя его работа, фильм «Дружба» датирована 1940-м годом…

В Мой Мир